3 невыдуманных рассказа из книги Нины Павловой «Михайлов день»:
Случай с профессором
«Вернулась я в августе в Москву из деревни и сразу же позвонила ближайшей подруге.
- Прости, не могу говорить, - ответила подруга. - Папу схоронили вчера.
- Давай я завтра к тебе приеду?
- Умоляю, не приезжай. Я не открою дверь!
Так продолжалось два месяца - звоню, а подруга бросает трубку, запрещая приезжать к ней. Тут было явно что-то неладное. Конечно, горе есть горе, но два месяца изрядный срок для траура, тем более что смерть отца не была неожиданной. Он умер уже в глубокой старости, а перед этим несколько лет угасал в параличе. К сожалению, попытки подруги обратить отца к Богу не имели успеха - он был в свое время профессором кафедры научного атеизма и антирелигиозником старой закалки. Веру в загробную жизнь профессор называл «сказкой для малодушных» и, запретив дочери отпевать его в церкви, завещал распорядиться его останками «практично» и «гигиенично». То есть сжечь его тело в крематории, а пеплом удобрить клумбу.
Удобрять клумбу столь кощунственным образом подруга не стала, но захоронила урну с прахом отца в могиле его православных родителей, крестивших сына еще во младенчестве и водивших его в детстве за ручку в храм. А после кремации начались странности — подруга перестала выходить на работу и, затворившись в квартире, не пускала на порог никого. Когда же обеспокоенные коллеги приехали навестить ее, она отказалась открыть им дверь, а в квартире кто-то громко и страшно стонал.
На работе всполошились и позвонили мне с упреком: «Неужели ты не можешь навестить подругу и выяснить, что происходит? Там, похоже, какой-то кошмар!? Навестить подругу я очень хотела. Но как это сделать, если твердо обещано, что не откроют дверь? Думала я, думала и придумала. Однажды подруга взяла у меня книгу, а потом долго извинялась, что забывает вернуть. Книга была мне не нужна. Но, позвонив подруге, я сказала «металлическим» голосом:
- Немедленно верни мою книгу! Она мне срочно нужна для работы.
- Но я, я, — залепетала подруга, — я не могу пока выйти из дома.
- И не выходи. Сейчас я подъеду к твоему дому, сяду на лавочке у подъезда, а ты вынесешь книгу и все.
Просидела я на лавочке где-то минут сорок и, не дождавшись подруги, позвонила ей в дверь. В ответ на звонок из квартиры послышался похожий на рыдание вой, крик подруги: «Не плачь, папочка!» А в квартире с нарастающей силой что-то грохотало, выло, рыдало, и вдруг разом закричали от ужаса подруга и ее мать. Там творилось такое, что в безпамятстве страха я замолотила в дверь руками и ногами, выкрикивая непотребное:
- Открой немедленно! Я дверь разнесу!
- Прекрати истерику, Нина, - ответила из-за двери подруга. - Спускайся вниз, я выйду сейчас.
Вскоре она, действительно, вышла из подъезда. Но в каком виде? Краше в гроб кладут.
- Говори, что случилось, - приступила я к подруге.
- Папа жив и после кремации живет с нами, - сказала она тихо.- Папа очень страдает, но так изменился после смерти, что не выпускает нас с мамой из дома даже за продуктами в магазин.
- А чем питаетесь?
- Сначала варили крупу на воде, а потом крупа кончилась.
У меня была с собою буханка горячего хлеба, купленного по дороге сюда. - «Хлебом пахнет! – оживились подруга. - У тебя есть хлеб?» И по тому, с какой жадностью она набросилась на хлеб, я поняла - она голодает. А подруга вдруг заплакала над хлебом горючими слезами:
- Ты же знаешь папу - благороднейший человек, а теперь такое творит, что стыдно рассказывать, и мы с мамой уже в голос кричим.
- Ты отпела отца?
- Хотела отпеть. Пришла в церковь и спросила у одной бабушки: «Можно ли мне отпеть папу, если он человек крещеный и в детстве веровал в Бога, утратив вору потом?» А старушка как рявкнет на меня: «Грех безбожников в храме отпевать! Им одна дорога - в геенну!»
- Нашла кого спрашивать?! - ахнула я. - Ты что — к батюшке не могла обратиться?
- Батюшке надо правду говорить. А разве можно про папу стыдное рассказывать?
В этом вся моя подруга - она, действительно, неспособна сказать о ком-то худое, а про любимого папу тем более. И тут я впервые догадалась о причинах, заставивших еетаиться от всех: ей легче голодать и терпеть нестерпимое, чем осудить и «опозорить» хотя бы призрак отца.
По договоренности с подругой я тут же поехала в Свято-Данилов монастырь и рассказала эту историю духовнику монастыря архимандриту Даниилу, еще иеромонаху в тупору. Батюшка долго молча молился, сказав потом категорично: «Немедленно отпеть!» На следующий день в храме Всех святых состоялось отпевание усопшего, и призрак после этого из квартиры исчез.
С тех пор прошло уже лет пятнадцать, но объяснения этой истории я не знаю и поныне, хотя спрашивала о том богомудрых отцов. Но тем-то и отличается мудрость от невежества, что ей ведомо благоговение перед тайной, непостижимой земным умом. На мои вопросы отвечали вопросами: а что мы знаем о кончине человека, когда уже в предсмертные, бывает, минуты вдруг обращается к Богу заядлый атеист и умирает в слезах покаяния? И нам ли понять тот ад мучений на мытарствах, когда кричит и стенает душа? На том свете неверующих нет — душа уже видела Бога и знает отчетливо, где тьма, а где свет. Вот и «стучится» иногда страдающая душа в мир живых, умоляя помочь, отпеть, помянуть.
Чуть позже и уже в Козельске мне рассказали похожую историю, когда бабушка-коммунистка, бывшая в юности ревностной прихожанкой, являлась после смерти родным и так буянила в доме, что все не просыхали от слез. Старец сказал, что бабушка застряла на мытарствах и буйствует от невыносимых мучений. И тогда трое из этой семьи ушли в монастырь, отмаливая бабушку и верша свой подвиг любви.
Через эти две истории мне и открылось, что заповедь о любви к ближним распространяется не только на живых, но и на наших усопших. Они тоже люди. Тоже живые.Просто мы мало знаем о них. С той поры я стала охотно помогать на отпевании. А однажды, уже в деревне, вызвалась почитать у гроба псалтирь, не подозревая, что окрестное население тут же зачислит меня в «читалки», не спрашивая на это моего согласия, да и не интересуясь нм. Но тут начинается уже другая история, требующая своего пояснения.»
http://bazilevs.narod.ru/npav.htm………………………………………….
Паломник с Востока
«В Оптиной пустыни несколько месяцев жил паломник казах, поражавший вот какой странностью. При виде любого священника он молниеносно бросался к нему и, распростёршись ниц на полу, припадал лицом к его ногам. Батюшки каждый раз поднимали его с пола и всячески урезонивали, но ничего не помогало. От встреч с казахом уже стали уклоняться. Во всяком случае, вспоминается такое. Молодой иеромонах вышел из храма и, опасливо оглядевшись, нет ли поблизости странного паломника, спокойно пошёл к себе в келью. И вдруг из-за дерева к нему метнулся казах и, распластавшись в пыли крестообразно, в каком-то священном ужасе припал к его ногам.
Почему он так делает, никто не знал, а понять хотелось.
- Может, у них на Востоке так принято? – говорили паломники из Рязани, незнакомые с нынешней цивилизованной Азией. – Восток – дело тонкое.
А смуглолицый казах идеально вписывался в этот псевдовосточный лубок. Послушание он нёс тогда на конюшне. И когда этот сын Востока как влитой сидел на коне, то оживали в памяти картины истории: бескрайняя степь, орда Чингисхана и кочевник, целующий туфлю повелителя. Словом, тут являло себя то лукавство человеческого разума, когда, не в силах объяснить необъяснимое, мы подгоняем ответ под вопрос.
Только позже стало известно: в монастырь приезжал по-европейски образованный казахский писатель. А попал он в Оптину так. Писатель сильно осуждал их приходского священника, попавшего тогда в больницу, а там – на операционный стол. Именно в тот день и час, когда оперировали священника, писателю в поликлинике удаляли зуб. Сделали ему обезболивающий укол, а дальше писатель ничего не помнил. Душа его отделилась от тела и попала в область адского ужаса. Здесь ему явился преподобный Амвросий Оптинский и грозно обличил за осуждение священства. Очнулся писатель уже в реанимации и объявил жене и детям, что душа его в аду, а это такая невыносимая пытка, что он уходит в монастырь навсегда.
Он действительно приехал в Оптину с решимостью остаться здесь навсегда, отмаливая свой грех в каком-то горячечном, безудержном покаянии. Но у писателя были дома малые дети, и после долгих уговоров его убедили вернуться в семью. Уезжал он из монастыря с неохотой.
Но вот вопрос, не оставляющий меня с той поры: какой же ужас переживает душа на мытарствах, если этот европейски образованный человек повергался в пыль и прах перед каждым иереем? Земным рассудком этот ужас не понять. А мы-то по бесстрашию осуждаем.»
http://rusk.ru/st.php?idar=153069
добавлено: 03 Февраля 2013, 11:40:47
Рассказ "Последнее колечко" :
http://www.pravoslavie.ru/smi/38292.htm
Тема: «Случай с профессором» ,«Паломник с востока», "Последнее колечко" (с)Н.Павлова (Прочитано 1179 раз)
