В сентябре тринадцатого года...В сентябре тринадцатого года, позабыв собаку и жену,
ехал Президент в «Калине» желтой, может даже в пику Шукшину.
Он поднялся утром, выпил чаю, глянул в коридор – дежурный спит.
Написал сожителю записку – и на холодильник под магнит.
«Дима, здравствуй. Пыль смахни салфеткой с рычагов давления на мир.
Буду поздно, купишь в магазине хлеб и с синей крышечкой кефир».
Он завёлся, глянул на куранты, было что-то около семи.
И уехал тихо, без охраны. Может в пику либеральным СМИ.
И уже за городом, за МКАДом, Президент нажал покрепче газ.
Думал государственные мысли и ругал тихонечко ГЛОНАСС.
Лёгкий дождик пыль прибил на трассе, Президента дождик вдохновил.
Тормознул он у кустов малины, и в кустах, естественно, отлил.
По простому, кстати, не в граните. Скромность ему свойственна вполне.
Вышел из кустов – а рядом «Нива» и два мужика чуть в стороне.
Вот заглохли, мужики сказали, отбуксируешь до СТО?
Правда, денег много не заплатим. Трос давай, не нужно ничего.
Он довёз машину, дал советы, что могло в моторе полететь.
Там механик – молодой парнишка, а у Президента «Нива» есть.
А потом от денег отказался: деньги брать у вас мне не с руки.
Мужики спросили: кто ты? Путин. Очень удивились мужики.
И поехал дальше, помогая всем, кто повстречается в пути.
Широка страна моя родная, в десять лет до края не дойти.
И на эти страшные просторы – остро не хватает всем колёс.
Бабушку с бидонами подбросил, школьников до станции подвёз.
Между тем в Кремле столпотворенье – Президент мобильный не берёт!
Что же будет с Родиной и с нами, если он обратно не придёт?
Страх заполнил души федералов, и руководитель ФСБ
плачет над портретом Президента, в рот засунув табельный ТТ.
На ноги подняли полицейских, телеграммы в Подмосковье шлют,
изучают спутниковый снимок и дежурного в подвале бьют.
Всюду сигаретные окурки, карты с плотной порослью флажков.
Бледной тенью бродит в коридоре с каплями сердечными Сурков.
К вечеру известье просочилось в оппозиционный интернет.
На ютюбе выложили кадры – Путин едет, а охраны нет.
Люди собрались на Триумфальной, затоптав парковку и забор.
И Медведев вышел из машины, взмахом рук заканчивая ор.
Он ушёл, но обещал вернуться – сдержанно Медведев подтвердил.
Шапки вверх бросали либералы, а Лимонов – бороду обрил.
Дмитрий Анатольевич уехал, и ОМОН пошёл давить бузу.
Прапорщик жемчужный в автозаке вытирал дубинкою слезу.
Что же это, блин, за наказанье – всяк в Кремле качает головой,
вроде бы уже и не у власти, в тоже время вроде бы живой.
С кем дружить? Кого мочить в сортире? Кто подарит токарю часы?
Сам Грызлов, растерянный и жалкий, утром позабыл надеть усы.
Всё мутнее небо над столицей, всё сильнее ужас и разброд.
Приросли истерикой промили - безотцовщиной прибит народ.
В ящике юродствует Леонтьев, в магазинах кончилась еда,
и пустеет, мать её, Рублёвка и летит элита навсегда.
С той поры по городам и весям, принося несчастиям конец,
сея ужас в коррупционерах, носится Летучий Калиндец.
Где проедет – зреют урожаи. Разбухая, крепнет Вертикаль,
газовые трубы прорастают в позабытую Газпромом даль.
Чересчур народ охоч до чуда, до халявы проще говоря,
вот и слился с чаяньем народа Путин в середине сентября.
Позабыты распри и волненья и сияют звёзды над Кремлём
не тревожным сталинским рубином – путинским весёлым янтарём.
(c) pomarki
Тема: Я РЖАЛ (Прочитано 111294 раз)
